Победа – это понимание того, что мы были на краю полной гибели

Николай Бульчук: Христос Воскресе, Владыка! Я хотел бы, чтобы вы поделились с нашими читателями мыслями о том, что вообще значит для православного христианина этот период – от Пасхи до Троицы? И именно в этот период так совпадает, что мы отмечаем еще один Праздник, который нас всех объединяет – День Победы...

Епископ Анатолий: Воистину Воскресе Христос! Да, действительно, если задуматься, то Пасха – это же День Победы, победы жизни над смертью. И период этот нельзя обозначить одним днем. Нельзя сказать, например, что «мы находимся в состоянии празднования происшедшего события», а дальше – начинается совсем отвлеченный период.

Пасха – это событие, которое входит в жизнь человека и никогда его не оставляет. Само слово «победа» по-славянски означает: «после беды», то есть: «прошла беда». А Пасха означает: «прохождение мимо смерти». То есть, эти понятия созвучны и в какой-то степени говорят об одном и том же: о торжестве жизни, которая избавилась от очевидной смерти.

И если земную Победу (как, например, Победу в Великой Отечественной войне) мы празднуем потому, что избавились от смерти физической, то празднуем Вселенскую Победу – Пасху Христову – потому что избавились от смерти вечной, темной.

Поэтому, естественно, нельзя заключить эти события в один день.

Об этом нужно помнить нам всегда. Как, например, относился к этому преподобный Серафим Саровский? Он всем приходящим говорил: «Христос Воскресе, радость моя!» Потому что в этом событии заключен и смысл жизни, и программа будущей жизни, и обязанности человека перед тем, что он делает сегодня.

И вот, когда проходит день за днем после Пасхальных богослужений, течение времени продолжает свой ход, мы вдруг начинаем не просто радоваться этому, а начинаем жить этим. То есть, такая вот радость, эйфория – она вроде прошла, а последствия от этого – они рядом со мной. Несмотря на печаль (кто-то похоронил своих близких, у кого-то не получилось исполнить свои планы, у кого-то очень плохо со здоровьем), но ведь Господь победил все это. Он дал нам радость, которая над этими всеми трудностями и испытаниями! И поэтому она, конечно, продолжается. За временем празднования продолжается и во время нашей обыденной жизни.

Николай Бульчук: В настоящее время очень много нападок происходит на нашу Церковь и священнослужителей: светские журналисты буквально изощряются, как бы побольнее и почувствительнее нанести удар по Церкви. Я вспоминаю Пасху, когда Святейший Патриарх благословил провести молебен у стен Храма Христа Спасителя «в защиту поруганных святынь». Тогда на этот молебен воистину собралась вся верующая Россия – по некоторым подсчетам, около 50 тысяч человек, - чтобы поддержать Церковь, явить миру свою приверженность вере отцов. Мы не политики, поэтому не можем рассчитывать на какой-то «электорат», но, на Ваш взгляд, возможно ли Церкви так собирать народ, чтобы продемонстрировать, в том числе и внешним, наше единство?

Епископ Анатолий: Вопрос непростой. Неслучайно Господь сказал Своим ученикам: «Вы – соль земли...» А солью, как известно, от порчи предохраняется всякая пища. Общество больно грехом, смертью, завистью, политикой, различными раздорами и страстями. И лечить его какими-то лозунгами, заявлениями, революционными движениями – не рекомендовано. Ибо мы с вами знаем, что соль предотвращает от порчи пищу, но саму ее мы не видим: ни  супе, ни в соленой рыбе. Мы просто ощущаем, что эта пища вкусна, полезна, да еще и не подвергается разложению.

На мой взгляд, со стороны Церкви в любой ситуации наиболее действенной будет только молитва. Молитва, которая людей, ответственных за исполнение закона в государстве, подвигнет защищать правду. Людей, которые не ориентируются, где правая рука, а где левая, Господь наставит, и они покаются и исправятся. А те люди, которые совершают беззакония, не будут иметь того результата, на который они рассчитывают.

Когда архиерей входит в храм, всенародно читается молитва: «Тако да просветится свет твой пред человеки, яко да видят добрая дела твоя и прославят Отца нашего, Иже есть на Небесех».

Через дела и архиерей, и священник, и верующий человек, пришедший в храм, должен явить миру, Кто есть Христос. А Он является Светом, и этот Свет должен распространяться.

Но мы не всегда приходим со светом, у нас порой дома остаются проблемы, которые связаны с бытовыми, с политическими, с экономическими и другими вопросами. И мы приходим в храм, естественно, не всегда готовыми к этому.

Так вот, существует и другая молитва: «Вниду в дом Твой и поклонюся ко храму святому Твоему во страсе Твоем. Враг моих ради, исправи пред Тобою путь мой». Какие слова!

Для того, чтобы мне быть вместе с Богом, «враг моих ради, исправи пред Тобою путь мой». И дальше перечисляются беззакония тех, кто является врагом правды: «и да возвеселятся все, уповающие на Тя, вовек возрадуются, и вселишися в них, и похвалятся Тебе, яко оружием благоволения венчал еси нас...»

То есть, наше оружие – не лозунги на площади. Наше оружие – не когда мы с вами можем стукнуть кулаком по столу. Это не та соль, которой «солит» Господь окружающий мир. Он все покрывает любовью, но – какой любовью? Любовью созидающей.

А вот все, что касается исполнения законности – как нам защищать себя в храмах, в том числе, и от кощунников, - конечно, здесь должно участвовать и государство. Потому что наиглавнейшей и первостепеннейшей задачей государства является стоять на страже правды.

Николай Бульчук: То есть, тут и будет исполняться: «кесарево – кесарю»?

Епископ Анатолий: Именно! То есть, когда мы молимся, мы просим у Господа, чтобы Он был с нами. И вот те грехи, которые у нас были, Он просветит Своим Светом. И исправит наш путь пред врагами нашими. И Господь, вселившись в нас, будет нашим оружием. Не винтовка, не автомат, а Господь...

Вспомним Александра Невского... Ведь его значение – не только в истории Русской Православной Церкви, не только русского государства, но и всего мира, всего мирового Православия – просто уникально!

Давайте посмотрим: тогда весь Восток и Запад был под католическим влиянием. Восток наш, сибирский, и Ближний Восток – под влиянием язычников. И только два города – один назывался Великий Новгород, а другой Псков – были православными во всем мире. Во всем мире! И только пятитысячная переяславская дружина в распоряжении Александра Невского! И какие слова: «Матерь Божия, не посрами Святой Руси! Не в силе Бог, а в правде!» Пять тысяч – против Вселенной... И Господь не посрамил.

И мы с вами видим, казалось бы, вопреки всему и вся, но все произошло чудом Божиим. И казалось бы, в Европе тоже были князья, были цари, но, очевидно, не было такого внутреннего желания быть с Богом. Не было той силы внутренней и той подготовленности, чтобы Бог пришел и вселился в душу этого князя или царя, и чтобы стал его помощником и заступником.

Ведь были и Болгария, и Сербия, были и славянские народы. Даже Польша была в свое время... Но они не смогли удержать Православия. Они не смогли противостоять врагу так, как поставил себя князь Александр Невский. А он полностью себя соединил с Богом («Аз есмь с вами, и никтоже на вы!»). И поэтому защищать Православие – для Церкви наиглавнейшая обязанность. Но защищать молитвой, защищать покаянием. Способностью быть вместе с Богом. И всеми своими свойствами души подготовить себя к тому, чтобы Бог был нашим Союзником, а не противником.

И тогда, несмотря ни на что, даже если «тьма тем» ополчится, для нас это будет совершенно не опасно.

Николай Бульчук: Но мы сейчас говорим о своей личной жизни, о своих личных грехах. По-моему, митрополит Московский Филарет (Дроздов) призывал именно к сражению с врагами Божиими...

Епископ Анатолий: «Любите врагов своих и ненавидьте врагов Отечества...» Знаете, Господь еще Апостолам сказал, когда Его спрашивали. Он говорил: «Будьте просты, как голуби, но мудры, как змеи». И однажды, когда раб первосвященника ударил Христа Спасителя, Он сказал ему: «Если я сказал что-то плохое, покажи, что плохое. Но если хорошо, что же ты бьешь меня?»

Еще мы знаем исторический пример: когда князь Владимир принял Православие, он отменил смертную казнь (кстати, по-моему, впервые в истории Европы это произошло). Но пришел митрополит Михаил и сказал ему: «Князь, тебе Господь вверил в руки меч, чтобы ты защищал беззащитных. Не будешь этого делать, меч опустится на твою голову». И он ввел смертную казнь за тяжкие преступления: предательство Родины, татьбу, умышленные убийства, что-то еще, сейчас не могу точно вспомнить... Но смысл всего этого какой? Там, где должна быть защита людей оружием, которое вручено земному царю, эта защита обязательно должна быть! И поэтому, что касается выражения «Богу – Богово», то это молитва, а «кесарю – кесарево» - это законы государства.

И не случайно правила Вселенских Соборов понуждают епископа, если он не в состоянии справиться с преступниками, обращаться к властям. И власти, на основании общегражданских законов, должны «выровнять» эту ситуацию. Это же не просто хамство: это разжигание межрелигиозной вражды! «Я не верю, а вы верите – и я вам буду хамить!» Простите, не веришь – иди в лес, и там «не верь», сколько тебе влезет. Но ты же приходишь туда, где верят. Значит, происходит противостояние между людьми, попирание правды. И если это попирание уже переходит границы, которые уже определены государством для того, чтобы существовать этому государству, значит, обязательно должны быть соответствующие действия.

Конечно, мы все люди. Нет человека, который живет и не грешит, нет такого. Поэтому мы и наказаны смертью, чтобы был порог, должен быть положен предел. Предел тому, что приводит человека к смерти.

Господь полагает этот предел, и на примере, на конкретном примере мы все это видим. Поэтому происходящие события показывают нам, насколько благ Господь. Несмотря на то, что мы все вновь и вновь Его распинаем, Он вновь взывает к Отцу Небесному: «Отче, не вмени им греха сего!» Несмотря на то, что Он висит на кресту, Он вручает народ в руки Своей Матери: «Се, Матерь твоя!», так Он говорит Иоанну Богослову.

И мы с вами находимся в таком ключе, который, наверное, ни с чем не сравним, потому что в других религиях я даже не могу усматривать такого состояния или положения. Там все определено жестко: или отомстить, или завоевать, или возвыситься, или господствовать.

У нас же нет этого! У нас больший – всем слуга, а первый – это тот, кто делает больше всех. И поэтому если в своей земной борьбе за правду мы союзником будем иметь Бога, тогда победа, по крайней мере, будет очевидной.

А если наши беззакония будут превозмогать наши добрые дела, ну неужели Господь будет давать нам больше здоровья, чтобы мы могли больше гонять футбольный мяч или занимались какими-то физическими упражнениями впустую в спортивном зале? Зачем нам это здоровье? Зачем человеку давать богатство, если он его пропивает или прогуливает?

Господь, если мы уж у Него просим, ждет, чтобы данное Им принесло плод: не закопано было, не уничтожено, а действительно становилось радостью и для Того, Кто дал, и для того, кто принял этот дар.

Николай Бульчук: Владыка, а вообще можно ли назвать Церковь воинствующую (Церковь, которая пребывает на земле, народ церковный) не гонимой в какой-то исторический период? Были конкретные гонения на христиан, целые эпохи таких гонений, но кажется, что по своему определению воинствующая Церковь всегда гонима? Гонима, прежде всего, от диавола, гонима от греха. Каждый человек гонится, вероятно, своим собственным грехом? Поэтому спокойной жизни тут, на земле, нам никто не обещал? То есть, мы постоянно пребываем в гонениях?

Епископ Анатолий: Конечно, я с вами совершенно согласен. Но, в основном, конечно, Церковь воюет против смерти. Против смерти – то есть, против последствий греха. Грех – он зарождается где-то внутри меня, а потом приходит смерть. Вот, Церковь воюет именно против этой смерти...

Смотрите, мы, священнослужители, носим черную одежду, которая символизирует тьму окружающего мира. Поднимитесь в космос – там чернота кругом, опуститесь в Марианскую впадину – и там темнота кругом. Человек живет в окружающей его тьме, надевает на себя символ этой тьмы – одежду черную, и должен жить так, чтобы изнутри ее просветить. Чтобы, смотря на священника, все видели Свет Христов, Свет Жизни. Свет, побеждающий тьму смерти.

Поэтому, конечно, мы находимся в такой вот стадии, которая нам предписывает быть воинами того, что убивает, что создает дисбаланс в жизни, что свет превращает в тьму.

Мы воюем именно с этим, и неслучайно Апостол Павел говорил, что «наша брань не против плоти и крови», потому что против плоти и крови и воевать-то не надо, она сама умрет. А вот против «миродержителей тьмы века сего», против наших страстей воюет Церковь, и поэтому надевает на себя символы в виде цвета, света, одежды, формы и различных приемов, которые человека вводят в ранг постоянного бодрствования.

Знаете, не просто «я живу», но я знаю, что «я временно живу». Не просто «я то-то делаю», я должен доброе делать. Не просто «хочу или не хочу», но «я должен» составить свою жизнь из таких свойств, которые не будут идти вразрез с жизнью, с законами жизни, с Заповедями Божиими, с правилами жизни, которые дал Господь.

Посадите за руль автомобиля начинающего водителя: он не знает, что и куда крутить, в какую сторону, он просто думает: «что хочу, то и делаю». А когда его научат, он тоже вроде бы хочет, но уже делает, как надо. И уже не будет выезжать на встречную полосу, не будет давить пешеходов и т.д. То есть, когда человеку удастся свою жизнь привести в соответствие с правилами вселенской жизни, тогда происходит победа именно вот в этой брани. И само слово «победа» означает «прохождение мимо беды».

Николай Бульчук: Мы с вами встречаемся как раз вскоре после праздника Победы нашего народа в Великой Отечественной войне, этот праздник святой для всех нас. Таким он и останется, наверное, еще долгие и долгие годы, но сегодня даже он подвергается различным «переосмыслениям», если можно так выразиться. Ни народа советского уже нет, ни страны победившей уже нет. Мнения историков уже тоже расходятся: за что мы воевали, не лучше ли было бы и проиграть эту войну? Один из политологов недавно заявил, касаясь вопроса о десталинизации: «Мы целились в Сталина, а попали в Россию». И всякие критические голоса как бы ударяют по нашей победе, по нашей Родине.

Как вы считаете, Владыка, что нам важно в этой Победе – Победе в Великой Отечественной войне? Что православный человек должен для себя тут сохранить, а от чего – избавиться? Чтобы не нести за собой как наследие страшного периода. Ненужного сегодня прошлого? Идеологизированного прошлого...

Епископ Анатолий: Да, действительно, мы являемся очевидцами процесса, который есть «торжество различных мнений». Мнений – не потому что забываем, а мнений – потому, что человек хочет на сегодняшний день как-то оправдать свое внутреннее состояние. Если там внутри пусто, то он ищет выгоду в том, чтобы помечтать. Например: «Если бы победили немцы, то жили-то мы бы теперь, как в Германии!» Хотелось бы этим людям сказать следующее: «Если бы победили немцы, то вы бы жили не как в Германии, а как на кладбище!» На глубине, закопанные, и даже, может быть, не на два метра, а вообще бульдозером.

Потому что помимо тех побед, которые несли немцы, и тех благ, которые они давали окружающим людям, они, в основном, несли смерть. Мы знаем и о расстрелах, нам известна и идеология, знаем, что Геббельс во всеуслышание называл фашизм «новой религией».

И с совершенной уверенностью можно сказать, что было бы с нашими православными людьми, если бы они противопоставили себя фашизму. В общем-то, ответ очевидный. И даже сослагательного наклонения нет, потому что миллионами люди уничтожались фашистами в концлагерях. Это все – кощунство по отношению к памяти людей, которых ни за что лишили жизни! Это предательство даже самой жизни, потому что смотреть из теплого благополучного мира на мир, где царствовала смерть – это совершенно разные ощущения, которые человек вынашивает в себе.

Он видит, что там убивают, а хочет, чтобы у него были прямые и качественные дороги. Он видит, что там буквально стирают с лица земли населенные пункты, а думает, что он развлекался бы в аквапарках или других увеселительных заведениях европейского уровня.

То есть, фактически, это дорога, по которой в своей время пошел Иуда. Он же тоже хотел быть со Христом, и ему, наверное, очень хотелось занимать пост «министра финансов» у Мессии (он же носил ящик с деньгами, брал оттуда, сколько нужно). Позиция таких             людей, которые говорят, что «было бы лучше, если бы победили фашисты», сродни позиции Иуды. И это очевидный факт.

Я внук двух дедов, которые остались на полях сражений в Великую Отечественную войну. Одного звали Василий, другого – Павел. Они ушли на войну и отдали свои жизни, чтобы жил я, и никогда в жизни я не смогу сказать: «Пусть бы победили фашисты!» Как я могу обозначить их жертву и свое желание – поездить по прямым дорогам и посетить различные европейские увеселительные заведения? Неужели я их могу поставить на одни весы вместе с этими благами цивилизации? Наверное, никогда я этого не смогу сделать!

Я готов ходить в лаптях, лишь бы они жили! Я готов не ухищряться в различных кушаньях, но только чтобы наша Православная вера не подвергалась опасности.

Потому что Победа – это все-таки осмысление того, от чего мы избавились. Победа – это понимание того, что мы были на краю полной гибели. И если бы не было столько у нас мучеников после революции, в 30-е годы, если бы не молилась Святая Церковь, если бы не были вновь открыты храмы, - еще большой вопрос, что было бы с нашим народом!

Однажды мне пришлось в Казахстане разговаривать с казахами, и они говорили: «Вот, если бы не русские, мы бы жили сейчас, как в Америке!» Это была большая аудитория, и я задал им вопрос: «А в каком качестве вы бы жили в Америке – в качестве тех индейцев, с которых скальп снимали или тех, которые живут в резервациях? Вы в том виде хотели бы пожить или в том виде, в каком американцы-европейцы живут?» Это тоже большой вопрос...

И когда мы находимся в состоянии размышлений, мы все-таки должны честно и порядочно увидеть факты, которые предложены нам без каких-либо посредников.

Вот, я внук дедов, которые отдали жизнь за мою жизнь. В Советском Союзе, наверное, каждый шестой отдал свою жизнь или будучи воином, или будучи жертвой невинной – чтобы мы с вами до сих пор имели мирное небо над собой. И это жертва, которую принесли наши предки.

И когда мы забудем эту жертву, когда скажем: «Знаете, ничего вообще-то не было...», это будет значить, что мы встаем на ту же самую тропиночку, или лучше – на край той пропасти, на которой находился весь мир накануне этих двух мировых войн.

А последствия могут быть еще более худшими, потому что техника уже шагнула вперед, оружие развито до такой степени, что ограничиться одной Европой или Азией нам уже не придется, а лишь всем земным шаром. А потом неизвестно – после этого найдем ли мы еще чистую воду, увидим ли мы реки и озера?

То есть, когда люди забывают об очевидных фактах и стараются их в упор не видеть, то получается страшное.

В этом случае опять хочется вспомнить слова Фаррара. Он говорил так: «Нет большей слепоты, чем та, которая не хочет видеть! Нет большей глухоты, чем та, которая не хочет слышать! Нет большего невежества, чем то, которое не хочет знать!» Мы превращаемся в мертвецов, которые хотят того, сами не понимая, чего, не осознавая, какою ценою мы живем.

Собственно, это состояние, оно переносится и на религию. Для любого христианина, живущего по беззакониям, наверное, это очевидный факт. Какою ценою приобретена наша душа, наша вечная жизнь – и как мы игнорируем богослужения, учение Христово, Евангелие, святую веру, святые Таинства и превращаемся в людей, которые уподобляются тем невеждам, которые ничего этого не хотят знать. Не тем, которые ищут и не могут услышать, а именно тем, которые – очевидно – взирают, видят, и умышленно – не принимают.

И поэтому, конечно, эти вот последствия очень значимы.

Теперь, что касается нас: людей, которые искренне радуются Победе наших предков. Европа воюет деньгами, а мы воевали людьми, воевали верой, воевали душой. И поэтому Победа для нас не обозначилась какими-то денежными суммами или временными рамками: она обозначилась глубинами, человеческими глубинами. Это и сердце, и ум, и воля, и душа. И настолько глубоко, что отделять себя от Победы наших отцов даже и не представляется возможным, потому что это срослось с нами и, казалось бы, появись опасность, люди, искренне празднующие эту Победу, не задумываясь, пойдут и повторят подвиг своих предков. А вот люди, которые готовы при первой опасности оставить Родину, уехать за границу, создать себе комфортные условия в другом месте и жить припеваючи (якобы) в других места, - я думаю, они обрекают себя на душевные страдания.

Однажды, когда я во Франции посетил могилу отца Сергия Булгакова, на кресте я прочитал следующие слова: «Не может сын смотреть спокойно на муки матери родной, не будет гражданин достойный к Отчизне холоден душой!»

И где бы ни были достойные граждане – во Франции или в Германии – они во время войны вставали не на сторону фашистов, а против них. Это достойные граждане. Например, вступали в ряды Французского Сопротивления, и в американских войсках были русские люди, и в английских... Ну, и, конечно, в наших... И когда победили, что с ними стало? Их выдавали чекистам, сотрудникам НКВД, и их расстреливали. Но они все равно шли на это, потому что для верующего человека есть категории, которые, наверное, важнее самой жизни. Это – правда, это – вера, это – тесное и неразрывное соединение с Богом именно через Таинства Христовы.

Поэтому мы искренне радуемся, и мне по-настоящему жаль тех людей, которые не верят в Победу наших предков, наших дедов. Не верят, потому что они смотрят различные фильмы о том, сколько денег потратила на ведение войны Америка, сколько она предоставила нам самолетов, танков, автомобилей, хлеба, тушенки. Что якобы без ее помощи мы и победить-то бы не смогли.

Но надо помнить, что здесь несколько другой момент: конечно, и патроны помогли, и снаряды помогли. Но главное: когда шел враг на Русь, он нарушил законы жизни. Он пришел в тот день на Русь, когда мы праздновали память Всех русских святых. Враг шел и  уже печатал различные медали, чтобы представлять к награде победителей, вошедших в Москву. А вот в этот год по молитвам, по просьбам, по стенаниям людей, по заступничеству Матери Божией – такие начались в России морозы, которых до сих пор еще никто не видывал. В нужный момент, в нужное время Господь послал такие обстоятельства, которые помогли нашему воинству.

Да, пусть где-то американское было оружие, где-то – наше, но жизнь-то отдавали наши воины, наши русские люди! Поэтому мы и празднуем до сих пор: потому что мы больше всех пострадали от этой войны, и мы не можем забыть этого!

Николай Бульчук: И уж тем более, мы не будем сегодня ассоциировать Праздник Великой Победы с какими-то политическими или иными пристрастиями. Мы знаем, что наш народ, конечно же, воевал не за Сталина, не за коммунистическую партию, а за своих близких, свои семьи, свою Родину – за самое святое, что у нас есть!

Владыка, мы вступили в Неделю о самаряныне, мне хотелось бы, чтобы Вы обратились к читателям нашего Портала с архипастырским словом. В Евангелии воскресном есть такие слова: «Кто жаждет, пусть придет ко мне и пьет...» О какой воде говорит тут Спаситель?

Епископ Анатолий: Конечно же, эта вода – это Сам Христос. Христос – это Правда, это – Любовь, это – Милосердие. И, конечно же, жертвенность. И вот, Евангелие в Неделю о самаряныне показывает нам, чем является наша Церковь, кем является Христос и кем является каждый христианин.

Господь есть Любовь, Которая побеждает все. Побеждает и политические раздоры, и экономические трудности, и болезни. Побеждает, потому что даже сама смерть уже была побеждена Христом! 

А от нас Христос ожидает одного: «По тому узнают, что вы Мои ученики, да будет любовь между вами!» И когда мы эту любовь будем распространять на окружающих людей, когда люди будут смотреть на нас и благодарить Бога за то, что мы живем, - это, наверное, то, чего ожидает от нас Господь.

И неслучайно Он сказал: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененнии, и Я упокою вас». Потому что там, где Бог, там, где любовь, там, где правда, - оттуда, конечно же, отступает и смерть и все невзгоды, которыми, казалось бы, полна человеческая жизнь.

Николай Бульчук: Благодарю Вас, дорогой Владыка! Христос Воскресе!